Конкурс «Я – Придворный Шут» Понаехали!

Быть королем совсем не так просто как кажется на первый взгляд. Возможно и есть страны в которых корона является всего лишь символом, а реальная власть находится в руках других людей. Но разве такого носителя атрибута власти можно именовать королем? Уж извините, если вдруг усомнюсь в этом. Вот я – настоящий король.

Королевство еще во времена моего деда полностью перешло под руку нашей семьи, и ни один барон и голову поднять не осмеливается. Лишь смиренно просят о милостях. И вы, наверное, представляете мое бешенство, когда я однажды поутру обнаруживаю на улицах своей необычайно смахивающей на помойку столицы толпу народа, которая требует свержения режима! Ох, прав был дедушка, когда некогда говаривал – «Послушай внучек народ, потом спроси женщину и в обязательном порядке выбери какой-нибудь третий вариант. Он-то обычно и окажется верным». Однако это все лирика. Да и поздно минералочку хлебать, с почками сейчас эта толпа наверняка попрощается. Наблюдая за выезжающим из ворот замка рыцарским отрядом, я услышал шутовские бубенчики.

- О, наконец-то. Сам премьер министр, - поприветствовал я своего нового королевского шута.

- Ваше Величество…

- Молчи лучше, каким ты был министром, таким и шутом стал…

А ведь еще год назад все было так замечательно. Был у меня слегка недовольный народ, отличный королевский шут и вылизанная практически до дыр в мостовой столица.

Вам, наверное, интересно как же я докатился до такой жизни? Что ж, пока рыцари плетьми гоняют недовольных, у меня есть немного времени на рассказ. Так что начнем по порядку.

На самом деле история банальна до невозможности. Мое королевство уже давно ярко выделилось среди соседей. Благодаря просвещенной тирании и вбиванию по уши в землю разного рода баронов-демократов и прочих правозащитников удалось добиться невиданного расцвета экономики. Да и преступность то голову пригнула. Плети, ссылки, каторга, яма со Зверем…

Кто знает чего придет в голову нашим королевским величествам (сначала деду, потом отцу, потом мне). Как король сказал, так и будет. Перепьет бывало отец с вечера, а наутро суд. И все, сказано к зверю в яму за кражу яблок. Значит к зверю в яму. Вот такой вот скорый и справедливый суд.

Но что-то я отвлекаюсь… В общем вышло так, что жители моего королевства вскоре стали жить богаче многих аристократов в сопредельных державах. Поначалу те пытались воевать, но что за тиран без неадекватно раздутых армейских бюджетов? Поэтому скоро соседи от этих глупых затей отказались. И началась массовая миграция. Эмигранты брались за любую работу. Мели улицы, собирали мусор, нанимались слугами, грузчиками, чернорабочими. Самые красивые женщины из соседних стран шли работать танцовщицами и служанками. Даже мой шут был из соседней страны. Эх…

- Ваще Вличство, гиде та тут бижаль ващ пьес Ара. Гиде ты Ара? Гиде? – мимо меня, дребезжа колокольчиками, пронесся невысокого роста человек в шутовском колпаке, увешанный с ног до головы колокольчиками. Гиви, а именно так звали моего шута, было слышно сразу же после того, как он входил в королевский замок. Как при таком перезвоне он умудрялся не оглохнуть, было одним из первостепенных вопросов, которые я поставил перед придворными докторами и учеными. Шли годы, но вопрос об удивительном иммунитете Гиви к шуму так и оставался открытым. Из-за двери спальни показалась голова огромного волкодава по кличке Ара. С ужасом прислушиваясь к удаляющимся воплям «Гиде жэ ты Ара?» и колокольному перезвону, Ара дрожал всем телом. 120 килограммовый песик в жизни боялся только одного существа - неуемного коротышку Гиви и его колокольный звон.

- Ваще Вличство – грохот из спальни возвестил о том, что милый щеночек Ара снова попытался спрятаться под кровать. – Свет крлевский буит скор начнацца. Вас ток ждут.

- Хорошо, Гиви, иду. Но ты идешь со мной. – Мои слова застали шута в дверях спальни с растопыренными руками, Гиви явно не собирался дать Аре возможность сбежать. Он отвлекся на мои слова всего на мгновение и серая, весом с центнер, молния сразу же воспользовалась шансом. Бедный шут был просто смят. Со вздохом поставив на ноги приходящего в себя после нокдауна Гиви, я в который раз поинтересовался:

- Ну зачем ты к нему пристаешь? Вы ж мне весь дворец с ног на голову перевернете.

- Сбаки эт мая слабсть, Ваще Вличство.

- И твоя погибель, - улыбнулся я. – Ладно, идем, посмотрим чего нужно моим горе министрам.

Вообще в жизни я больше всего люблю 2 вещи. Стоять у дверей тронного зала, когда внутри для королевского совета собираются министры (ооо, как они ругаются) и наблюдать за тем как мои министры пытаются переспорить моего шута. Шоу доложу я вам… Так что настроение у меня было преотличное. Привычно остановившись у двери, я неожиданно попросту забыл, зачем сюда пришел. Чего-чего, а такого я услышать не ожидал.

- Понаехали – вещало из-за двери голосом премьер министра.

- Житья от них нет, - стонал министр сельского хозяйства.

- Всю работу у наших коренных, исконных жителей позабирали, - не отставал министр финансов.

- Они коверкают наш язык, - почти рыдал министр образования (да, и такой у меня есть, чем занимается я пока не понимаю, но на всякий случай держу, проекты указов у него – закачаешься, иногда и шута не надо)

- Преступность растет, - жалобно пропищало голосом министра внутренних дел.

Дальше слушать желания не было и я пинком открыл дверь в тронный зал (тиран я или не тиран? Репутация требует жертв! В данном случае со стороны двери и королевской казны). Гробовая тишина, которая обрушилась на всех находящихся в комнате, застала их врасплох. С открытым ртом, занесенной в воображаемом ударе рукой… Спор видать остановился на саамом интересном месте. Гиви сразу же рванул к любимым министрам.

- Вще экномичство, нонче в дворце муха редксть, аднак жеж стоит ли так рисковат? Такой пещер ны адын мух не пропускать!

Министры постепенно приходили в себя и с откровенной ненавистью поглядывали на шута. Но молчали. Шут у меня фигура неприкосновенная. После двух особо недоверчивых придворных, которых я скормил Зверю, это правило соблюдалось неукоснительно.

- Итак, чего скажете, дорогие мои министры. Гиви, с кого сегодня начнем?

- Экномист!

- Твой любимый министр? Ну ладно.

- Ваше Величество, страна находится на перепутье. Злобное влияние соседних стран пагубно сказывается на экономике. Гастарбайтеры заполонили все сферы жизни и не дают нашим людям достойно…

- Кто заполонил??

- Гастарбайтеры…

- Это еще что за слово??

- Ну эти… Которые эмигранты.

- Продолжай..

- Нормальному человеку работу не найти и это…

- Кроме вопроса о приезжих у вас ничего нет?

- Нет…

- Гиви?

- Пмилуйте, млсдарь, но мы ж там на работу встрайваемся де вы не

желайте работат!..

- Достаточно, следующий, - сегодняшний совет что-то меня не развлекал. Советовать мне и тем паче чего-то просить министры отважились впервые, и меня это настораживало. Жалобы сыпались одна за другой и, хотя шут основную массу достаточно умело опровергал, меня начинала волновать поразительная упертость министров. Они явно рисковали навлечь на себя монарший гнев, но продолжали гнуть свою линию

- Отлично, - в итоге не выдержал я. – Но кто заменит мне моего шута?

- Кто угодно, Ваше Величество! – с готовностью отозвался премьер.

- Отлично, значит ты его и заменишь! Танцовщицы?

- Вокруг вас множество прекрасных женщин, которые с радостью…

- Тогда это будут ваши жены и дочери!!!

- Но…

- Спорить со мной!?

В зале повисла гробовая тишина. Судя по взглядам министров, они прощались друг с другом и жизнью. Еще бы… Мне перечить.

- Преступность растет, за месяц поймали двух наших и гастарбайтера… Треть преступлений на их совести… - почти прошептал министр внутренних дел.

- Я смотрю, вы уже все решили.

- Народ недоволен, - впервые вступил в разговор глава контрразведки.

- Вот даже так… Что ж. Почему бы нам не послушать волю народа? – меня понесло. – Говорите мешают? Ну что ж. Пишите. С сего дня, повелеваю. Всех подданных иностранных государств в течение двух месяцев выселить за пределы страны, компенсировав месяц жалования вперед. Довольны?

Министры даже не пытались скрыть радость, буквально вырвали из рук подписанный указ и ускакали исполнять. Я положил руку на плечо загрустившему шуту.

- Не волнуйся Гиви, на Родине ты князем станешь. Заработал ты уже достаточно. Да и кто обидит моих друзей?

Следующие 2 недели прошли в суете очищения столицы от гастарбайтеров (кто вообще это слово придумал?). Я лично следил за тем, чтобы все уезжающие получили достойную компенсацию и были цивилизованно выселены, без применения силы. Благо, зная мой крутой нрав, ни эмигранты не сопротивлялись, ни солдаты чрезмерно палку не перегибали. Последним дворец покидал шут. Снявший все свои бубенцы и шутовской наряд, Гиви грустно сидел рядом с притихшим Арой и гладил непривычно тихого волкодава.

- Ваще Вличество, - бывший шут попытался вскочить.

- Сиди Гиви.

- Мнэ кажеццо нэ стоило этаго дэлать…

- Посмотрим Гиви, скоро все увидим. Бывай дарагой!

- Бывайте Ваще Вличество.

Глядя в спину удаляющемуся шуту, я думал о том, что этот с виду недалекий человек в очередной раз оказался прав, и я совершил ошибку. Но тогда я даже не догадывался о том насколько серьезную.

Первая ласточка, если можно ЭТО назвать ласточкой, мелькнула уже вечером, во время ужина. По давно сложившейся традиции я ужинал в компании 2-3 наиболее влиятельных купцов и лучших офицеров моей гвардии. Во время ужина услаждать наши взоры должны были прекрасные танцовщицы. Разумеется из числа эмигранток. И тут под музыку в покои вплыло ЭТО. Похоже, насчет жен и дочерей министров я погорячился. Вам когда-нибудь приходилось искренне радоваться наличию максимального числа одежды на теле девушек, которые исполняет перед вами танец? Если нет, то вам меня не понять. По размеру каждая из танцовщиц легко могла сравниться с моим волкодавом, грациозность этих мадемуазелей не превышала грациозность коровы на лугу. Из-за них я едва не потерял одного из офицеров, который поперхнулся куском мяса, увидев этот жуткий в своей сути танец беременных коров.

Что ж, если они рассчитывали меня сбить с толку, то они ошиблись. На следующий день было полное построение женского населения подвластного моим министрам. Были выбраны самые красивые девушки. Но все усилия пропали зря. Донельзя смущенные и изо всех сил пытающиеся прикрыть чуть-чуть выглядывающие из под платья ножки, девушки имели настолько жалкий и несчастны вид, что я едва не разрыдался. От танцовщиц пришлось отказаться.

Не лучше положение было и в городе. Привыкшие к спокойной жизни и традиционным нарядам горожанки лишь на словах были готовы заменять танцовщиц по всем питейным заведениям города. На самом деле совсем скоро закрылись почти все таверны, в которых от плохого вина отвлекали хорошенькими ножками танцовщиц. (Привычное правило, чем краше официантки и танцовщицы, тем хуже качество спиртного) Мужчины стали больше пить, меньше смотреть по сторонам.

Улицы города, которые теперь подметали горожане, постепенно стали зарастать грязью. За те гроши, которые мог предложить муниципальный совет за работу дворников, работать никто не хотел.

Мой шут представлял собой и вовсе жалкое зрелище. Наряженный в шутовской колпак министр умудрялся даже колокольчиками звенеть настолько жалостно, что слезы на глаза наворачивались даже у моего волкодава.

Что ж, я сам во всем виноват. Глупо было так ярко и недвусмысленно выделять из придворных своего шута. И пусть он был лучшим из них, но ощущение неравенства точило их изнутри. Глупо было идти на поводу у жадного и завистливого в основной массе народа, который в основном предпочитает забирать у другого, а не делать сам. Что ж, теперь они пожинают плоды моих ошибок. Крики о помощи и свист плетей на секунду отвлекли меня от мрачных мыслей и я выглянул в окно. Толпу у дворца уже разогнали плетьми рыцари и поднятая по тревоге городская стража вытягивала из домов инициаторов акции протеста (вот додумались!)

Меня это все порядком достало. Так что вчера я подписал указ об открытии границ. Снова на стройках закипит работа, опять с улиц исчезнет грязь и в тавернах появятся смелые и смешливые девушки, которые приехали сюда заработать.

Меня теперь совсем не удивляет выбор многих моих подданных, которые предпочли эмигранток исконным жительницам столицы. Многие гостьи столицы были добрыми, милыми и открытыми девушками, которые вливали струю свежести и доброты в будни большого города. После выселения всех эмигрантов я заметил, что свою ненависть люди перенесли на тех, кто приезжал просто из других городов моего же королевства. Люди всегда найдут кого ненавидеть. Моя же задача состоит в том, чтобы выслушать народ, женщин и поступить в итоге так, как посоветует мне мой старый добрый придворный шут Гиви.