Геймер Pre_historik 35
Мятежное сердце. Один день в DOTA 2
– Тринадцать лет прошло с тех пор, как ты переступил порог нашей цитадели, – торжественно произнес сир Родрик. – За долгие годы службы ты показал себя верным товарищем, храбрым воином и талантливым мечником, а твоя верность Вигильскому кодексу не подлежит сомнению. Ты лучший из нас, и сегодня мы собрались, чтобы засвидетельствовать присягу верности и возвести тебя в ранг рыцаря-основателя. Но сначала мы выслушаем других рыцарей. Сир Корд.
Вперед вышел пожилой рыцарь с копьем. Овальный шлем скрывал безволосую голову, в его бороде белели прожилки седины, а наплечник доспехов украшал собачий оскал – почетный знак стражи.
– Я помню, как ты пришел к нам. Ты показался слабаком, недостойным чистить мои ботинки, но вскоре я понял, как сильно ошибался. Тринадцать лет назад это было, верно?.. Кажется, тогда был пасмурный день…
Мятежное сердце. Один день в DOTA 2Мальчик похоронил мать у реки. Вместо надгробья он поставил тяжелый валун и нацарапал на нем сжатый кулак. Оставив у могилы ветки душистого розмарина, мальчик поджег хижину, в которой жил двенадцать лет, и зашагал вверх по реке, прихватив топорик и острогу. Хижина горела долго, и дым от нее было видно за три часа ходьбы.
Путь занял две недели. Мальчик питался рыбой и разводил костры по ночам, чтобы отпугнуть хищных кошек и ядовитых змей, а утром пятнадцатого дня он оказался у истока, где на черном камне огромной скалы стояла высокая белоснежная цитадель. Мальчик подошел к дубовым воротам и три раза постучал висящим на них железным кольцом.
Ворота поднялись, и из замка, гремя коваными сапогами, вышел стальной гигант.
- Кто такой? – грозно спросил он.
- Мои родители мертвы, - ответил мальчик. – Мне некуда идти.
- Нам не нужны сопляки.
- Я силен.
Рыцарь захохотал.
- Видишь камень у обрыва? Если сдвинешь его с места, я лично возьму тебя в оруженосцы.
Камень был огромным, высотой с мальчика и шириной в два локтя. У него были острые края и потрескавшиеся бока, словно о них сломали много железа. Часть камня выпирала вбок, в сторону реки, из-за чего он походил на ссохшуюся горгулью. Мальчик обхватил скалу руками, попробовал толкнуть – и еще раз, когда ничего не вышло, а потом бросил гневный взгляд на стального гиганта. Рыцарь ухмылялся, подняв забрало. Он дал невыполнимое задание – камень намертво врос в скалу.
Но он все еще был легче валуна на могиле матери.
Мальчик взревел, и его тонкие пальцы вдавились в растрескивающийся камень, а кожа покраснела. Мальчик уперся ногами, напряг спину и с ревом выломал горгулью из черной скалы, а потом швырнул ее с обрыва, словно она была стогом сена.
Повисла тишина. Мальчик тяжело дышал и прижимал руки к груди. Рыцарь опустил забрало и произнес:
- Называй меня сэр Корд. Ты должен слушаться моего слова и служить преданно и верно. За мной, - рыцарь развернулся и зашагал внутрь замка. Мальчик направился за ним, прихрамывая. Перед тем, как ворота опустились, рыцарь спросил: - Как твое имя?
- Свен, - ответил мальчик, разглядывая скрюченные пальцы с содранной кожей.
***
– Спасибо, сир Корд, – вежливо кивает сир Родрик. – Ваша очередь, сир Гарбальт.
Сир Гарбальт опирался на колонну, сложив руки на груди. Его длинные усы были смазаны воском, а на остроконечном шлеме колыхался красный плюмаж – знак доблести и отваги. Едва ухмыляясь, Сир Гарбальт прочистил горло и начал рассказ:
– Если бы Свен оставлял зарубки на рукояти, как делают многие оруженосцы, то ему пришлось бы держать меч за лезвие, – он гортанно расхохотался. – Шесть или семь лет назад мы двинулись на атамана у границ Теневого Берега, чтобы покарать его за неуплату дани. Я лично вел отряд, в котором был Свен…
Мятежное сердце. Один день в DOTA 2- Восемь лучников, еще столько же головорезов. Спят в палатках из шкур. Из амуниции кожаные куртки, ножи, сабли. Ворота из дуба, заборные колья – тоже, врыты в землю на метр, если не больше, - отчитался Снарркен. – Перед луной выставили двух дозорных.
Снарркен закончил доклад, сел у дерева и достал пайку вяленой оленины. Пока он жевал, все молчали. Заговорил Гарбальт:
- Ударим ночью, - сказал глава отряда, вычерчивая на земле план атаки: – Кайло и Дреккен снимут дозорных, Вейл и Огрин ударят зажигательными по крышам. Остальные идут напрямик.
– Проще подождать удобного момента и тихо их перерезать, - нахмурился Кайло.
– Да, - улыбнулся Гарбальт. У него были белые, красивые зубы: – Но мы не ассасины, мы – рыцари. Мы атакуем напрямую, а если они будут отсиживаться за стенами, сожжем их лагерь дотла.
– Нас десять, а их шестнадцать, – буркнул Анниак. – Нам нужен план получше.
–Мы сотрем их в порошок, мы – вигильские рыцари! – разозлился Гарбальт. – За исключением Свена, разве что.
Все украдкой бросили взгляд на самого молодого оруженосца в отряде, для которого эта боевая вылазка была первой. Свен сидел в тени, где его мрачный силуэт сливался с лесом и травой. Его голову скрывал плотный рогатый шлем с узкими прорезями, за которыми не было видно даже глаз. Свен казался больше и выше остальных воинов в отряде. Рядом с ним покоился широкий двуручный меч, наточенный до блеска.
- Да, Свен? – насмешливо спросил Гарбальт, глядя на огромного оруженосца. Глава карательного отряда не ждал ответа – Свен до сих пор хранил обет молчания.
Отряд выступил следующей ночью, через два часа после захода солнца. Рыцари заняли позиции и приготовились к атаке. Гарбальт напряженно всматривался в лагерь разбойников, а чуть погодя опустил забрало и махнул рукой.
Первую ошибку допустил Кайло. Он выстрелил слишком рано, и второй дозорный успел поднять тревогу, прежде чем его срезала стрела Дреккена.
- Быстрее! – прокричал Гарбальт. Отряд бежал к воротам. Сто шагов от леса по ровной, открытой территории. Когда до ворот осталась треть расстояния, на стене появились лучники. В рыцарей полетели стрелы.
– На щиты! – скомандовал Локен, и вигильцы подняли щиты: – Зажигательными!
За стены полетели горящие стрелы и колбы с гремучей смесью. Загремело, обдало жаром, а секунду спустя над лагерем повалил дым.
Горату стрела пронзила ногу, и он упал, прикрываясь. Вейлу стрела попала в руку, он уронил щит и тут же получил три стрелы в грудь и в горло. Хрипя, Вейл свалился на землю, а вслед за ним и Снарркен с разбитой от меткого попадания из пращи головой.
Дым и пламя делали свое дело: ворота открылись, и из полыхающего логова повалили бандиты, размахивая клинками и выцеливая вигильцев из луков и пращей. Под их напором пал Огрин, Гарбальт отступал назад, отбиваясь сразу от нескольких противников, Кайло отстреливался из укрытия, а Анниак неподвижно лежал на траве с метательным топором в груди. Все пошло не по плану, из шестнадцати разбойников на ногах все еще стояли больше десяти, а от отряда вигильцев осталось меньше половины.
Мятежное сердце. Один день в DOTA 2Все изменилось, когда в гущу сражения врубился Свен. Могучим размашистым ударом он развалил ближайшего разбойника до пояса, второго зашиб кулаком, а третьему обрубил обе ноги – и все это за несколько ударов сердца. Он не обращал внимания на стрелы, которые отскакивали от его брони, словно бумажные, игнорировал удары клинков, которые лишь скользили по пластинам его доспеха, и не замечал тяжелых камней, запущенных в него из пращи. Он сам ковал свою броню, и ее сплав был не по силам шайке воров. Кто-то бросился бежать – но не успел преодолеть и нескольких шагов, как в его спину врубился двуручный меч.
Спустя два десятка вздохов все было кончено.
Следующим утром вигильцы хоронили товарищей. Из десяти воинов карающего отряда в живых остались пятеро, двое из которых стали калеками.
– Ты хорошо справился, оруженосец, – сказал Гарбальт. – Я расскажу о твоей храбрости, когда мы вернемся в цитадель. Хорошо, что все пошло согласно плану, верно?
Свен кивнул, сбрасывая в братскую могилу тело Анниака.
***
– Спасибо, сир Гарбальт, – поблагодарил сир Родрик. – И последнее слово за вами, сир Грегор.
Грегор походил на бочку, как и его броня. На его плечах болтался короткий синий плащ, а шлем украшал желтый плюмаж – символ блюстителя кодекса. Он нахмурил грузные брови и сказал:
– Вы все помните конфликт с паладинами Омниссии, который разрешился месяц назад благодаря Свену. Все едва не закончилось войной, к нам даже пришел их посланник…
Мятежное сердце. Один день в DOTA 2Осанке этого паладина позавидовали бы лучшие атлеты страны. Он был светловолос, голубоглаз, и его золотые локоны были заплетены в косички в знак того, что он соблюдает священные обеты. В руках паладин держал массивный молот, его броня сияла так, что в ней можно было разглядеть свое отражение, а грудь ревнителя украшала шелковая нашивка с перевернутой подковой Омниссии.
Еще более оскорбительным было то, что паладин явился без сопровождения, словно ни во что не ставил орден вигильских рыцарей.
Сир Грегор рядом с ним казался грубым и неотесанным, а молчаливо стоящие за его спиной Свен и Снарркен словно говорили о том, что Грегор боится остаться с паладином один на один.
– Эти земли всегда принадлежали нам, ревнитель Громобой, – ярился сир Грегор. – И только мы имеем право собирать с них дань.
– У владений Омниссии нет границ, – паладин, напротив, говорил спокойно. – Мы построим святилища по всему Вигилу, а если вы будете мешать, то праведный гнев нашего Господа обрушится на Белую Цитадель.
– Мы – легендарный вигильский орден, неужели вы думаете расправиться с нами?
– Омниссия будет на нашей стороне.
– Это будет стоить вам тысяч жизней, как и вашей собственной!
– Возможно, но мы не отступимся от своей веры.
Этот спор продолжался больше часа, и все угрозы, требования и просьбы сира Грегора не поколебали уверенности Громобоя, волнами разбиваясь о скалы его фанатизма. Сир Грегор закипал и почти был готов плюнуть на правила дипломатии, убив посланника, но знал, чем это может закончиться. Слуги Омниссии пришлют под Белую Цитадель десятки тысяч солдат.
С другой стороны, если Омниссия придет в Вигил, то орден утратит влияние. Любые компромиссные решения Громобой отвергал, даже не выслушивая.
– Давайте продолжим переговоры в другой день, а пока вы можете остаться у нас, как гость, – сдался сир Грегор.
– Это не переговоры, – ответил Громобой. – Я пришел уведомить вас, что мы собираемся принести людям Вигила спасение и надежду – веру в Омниссию. Нас не интересует, что по этому поводу предпримет вигильский орден.
Сир Грегор заскрипел зубами и потянулся к булаве. Громобой невозмутимо крутанул молот, вызывающе глядя на рыцаря.
Вперед вышел Свен. Он примиряюще положил руку на молот паладина и посмотрел ему в глаза.
– Чего ты хочешь, рыцарь? – нахмурился Громобой.
Свен убрал руку с молота, и когда паладин опустил взгляд на свое оружие, его стойкость впервые дрогнула. Он с удивлением рассматривал вмятины на стальном наконечнике священного молота, повредить который не смогли даже шипованные цепы северных варваров. Вмятины от пяти пальцев.
Свен показал какой-то знак и, дождавшись, когда Громобой понимающе кивнет, вернулся за спину сира Грегора.
– Спасибо за аудиенцию, – сказал паладин. – Я возвращаюсь к своим братьям. Мы уходим с земли Вигила, но уходим, чтобы вернуться через год и вновь поднять этот вопрос. Один год, – повторил он, почему-то глядя на Свена.
– Конечно! – закивал сир Грегор. – За год мы обязательно придем к решению, которое удовлетворит все стороны.
Но ревнитель Громобой уже не слушал, он шагал прочь от Белой Цитадели.
Знак, который показал ему Свен, означал «Падшую крепость».
***
– Спасибо, сир Грегор, – улыбнулся сир Родрик. – Все рыцари-основатели высказались, теперь мы можем перейти к обряду. Свен, ты станешь одним из нас, чтобы разделить власть над вигильским орденом и всеми землями Вигила. Мы долго думали, чем же наградить тебя за верную службу, и пришли к выводу, что ты достоин лучшего сокровища ордена.
Родрик подошел к Сакральной Стене – к той, на которой были выгравированы имена всех рыцарей-основателей, когда-либо управлявших орденом. Самое первое имя было «Вигил Оунделл», а заканчивался список именем сира Родрика и остальных. Скоро и Свен присоединится к ним.
Но вместо того, чтобы обозначить кинжалом место для нового рыцаря-основателя, сир Родрик надавил на отдельный камень, единственный, где некогда выгравированное имя было стерто. Мгновение спустя скала затряслась, а Сакральная Стена начала раздвигаться. Скрипели многовековые механизмы, перемещая многотонные каменные блоки, и вскоре перед рыцарями предстала глубокая ниша, внутри которой лежали две вещи: огромных, невероятных размеров меч и старая латная перчатка. Сир Родрик подозвал Свена, и он, встав с колен, подошел к нише.
– Этот клинок называется Мечом Изгоя, а в латной перчатке рядом с ним заключена мощь шторма. Мы десятки лет хранили эти реликвии, чтобы отдать их достойному служителю ордена, и ты идеально подходишь под это определение. Пожалуй, только ты и сможешь управиться с этим огромным мечом. Но прежде я хочу рассказать историю этих артефактов, – сир Родрик отстегнул с пояса маленькую книжку в позолоченной коже и показал ее Свену: – Вигильский кодекс. То, ради чего мы живем. То, ради чего существует наш орден. Вигильский кодекс призывает хранить чистоту и уничтожать мерзость. Сотни лет мы очищали эти земли от племен Теневого берега, и среди всех рыцарей был один, самый преданный и верный, от меча которого погибли тысячи нечистых. Его звали Сабаон Ворг. Он был одним из рыцарей-основателей, чье имя вселяло страх в сердца врагов, тысячи которых погибли от его руки, но зло нашло лазейку даже к его неприступному сердцу. Мерзкая туземка соблазнила Сабаона Ворга, и от похоти он потерял рассудок, нарушив все правила нашего кодекса. Его казнили, имя стерли с Сакральной Стены, а все, что от него осталось – Меч Изгоя и Перчатку Шторма – спрятали здесь, чтобы в будущем отдать их более достойному человеку.
Сир Родрик достал Меч Изгоя из ниши и протянул его Свену, едва удерживая массивный клинок. Свен взял меч одной рукой и стер пыль с его лезвия.
– Сир Свен, а ныне – рыцарь-основатель, мы дарим тебе эти могущественные артефакты и надеемся, что в твоих руках они обретут былую славу. Теперь, став рыцарем-основателем, быть может, ты прервешь свой тринадцатилетний обет молчания и скажешь что-нибудь?
– Сабаон Ворг… – задумчиво произнес Свен, надевая перчатку, – был моим отцом.
Свен ударил сира Родрика кулаком в горло, ломая трахею и отбрасывая его в сторону, а мгновение спустя крутанулся и разрубил сира Гарбальта вместе с колонной, на которую он опирался. Сжимая Меч Изгоя, Свен издал такой рев, что обнажившего клинок сира Корда швырнуло на пол, и Свен прибил его сталью к камню, разворотив брюхо и сокрушив ребра. Сир Грегор бросился бежать, но Свен настиг его и, рубанув плашмя, размозжил ему голову, вбив ее вместе с шлемом в плечи.
Из живых остался только сир Родрик, который беспомощно корчился на полу, пытаясь вдохнуть через сломанное горло. Свен вырвал книжку кодекса из его рук и швырнул в камин Сакрального Зала, в котором горел священный вигильский огонь, а после снял факел со стены и поджег им деревянные опоры.
На разгорающийся пожар и звуки сражения сбежались воины Белой Цитадели, и они с ужасом и отвращением смотрели на трупы рыцарей-основателей у ног мятежника.
– Нападайте, – сказал Свен.
Мятежное сердце. Один день в DOTA 2Он покинул горящую Белую Цитадель к вечеру, оставив в его стенах трупы ста шестидесяти вигильских рыцарей. Он изобретет свой собственный кодекс, правила которого продиктует не дрянная книжка в позолоченной коже, а его сердце и душа, и будет соблюдать их до конца жизни так же верно, как клятву отомстить за своего отца, данную на могиле матери. Он проделает этот путь, чего бы это ему не стоило.
Один.
Мятежное сердце. Один день в DOTA 2
